В Санкт-Петербурге установить памятник А.Н. Островскому предполагалось в 1950 году.
Каким мог бы быть этот памятник расскажет главный хранитель Государственного музея городской скульптуры В.В.Рытикова:
«В 1948 году исполнилось 125 лет со дня рождения драматурга Александра Николаевича Островского. В соответствии с постановлением Совета Министров СССР Исполком Ленгорсовета принял решение о сооружении памятника А. Н. Островскому в «городском парке, у главного входа в театр им. Ленинского Комсомола / до недавнего времени это здание Мюзик-Холла.
Проекты памятника были заказаны молодым скульпторам В. Л. Рыбалко и А. П. Тимченко, с которыми ДХВП в Москве в августе 1949 года заключила договоры на выполнение модели в 1:10 н. в. и фигуры в 1 м со сроком подачи к 15 апреля 1950 года. Позднее были оформлены договоры с архитекторами С. Б. Сперанским (работавшим с В. Л. Рыбалко) и Ф. П. Шелоумовым на выполнение архитектурной части проекта (генплана в масштабе 1:500; плана, перспективы, фасадов и чертежей для модели в масштабе: 1:10 н. в.).
13 октября 1950 года на заседании Городского Архитектурного совета были подведены итоги I тура конкурса. Проекты экспонировались в Ленинградском музее городской скульптуры, в зале второго этажа Благовещенской усыпальницы, который в документах назывался «просмотровым залом Музея городской скульптуры».
Кроме заказных, были представлены встречные проекты скульпторов А. М. Игнатьева (арх. В. Д. Кирхоглани), Д. М. Епифанова (арх. Т. Ф. Беленькая), П. А. Якимовича (арх. В. С. Васильковский), А. В. Корсикова (арх. В. С. Васильковский), Н. С. Кочукова (работал без архитектора).
В качестве экспертов выступили скульпторы Л. А. Месс и В. Я. Боголюбов; архитекторы В. А. Витман и Я. Н. Лукин.
В постановлении заседания было одобрено место установки памятника. В отношении поданных на конкурс работ отмечалось, что «ни одному из авторов не удалось создать выразительный, впечатляющий, понятный народу образ великого сына нашей страны, страстного обличителя «темного царства», гениального драматурга, бессмертного творца русского реалистического театра».
Из семи представленных на конкурс проектов памятника А. Н. Островскому относительно лучшим был признан проект скульптора Д. М. Епифанова при участии архитектора Т. Ф. Беленькой.
Все выступавшие отмечали те сложности, которые возникали перед архитекторами и скульпторами в связи с выбранным местом установки памятника. … Особое значение приобретала точка зрения на памятник со спины: именно так его будут воспринимать зрители, выходящие из театра. В связи с этим активно обсуждался вопрос о композиции фигуры. Здесь мнения разделились: одни выступавшие отдавали предпочтение сидящей фигуре, другие – стоящей.
Градостроительный совет признал необходимым организовать новый общегородской (открытый) конкурс на проект памятника драматургу А. Н. Островскому с привлечением самого широкого круга скульпторов и архитекторов.
18 июля 1951 года состоялось обсуждение проектов второго тура (открытого) конкурса на заседании ГАС, проходившем в ЛССХе, на котором рассматривались работы: В. Л. Рыбалко (арх. С. Б. Сперанский); А. П. Тимченко (арх. Ф. П. Шелоумов); А. М. Игнатьева (арх. В. А. Петров) и Л. А. Дитриха. Экспертами выступили скульптор И. В. Крестовский и архитектор В. Ф. Твелькмейер.
В постановлении отмечалось, что «проекты памятника Островскому на конкурсе второго тура являются известным движением вперед в отношении поисков образа великого драматурга и выполнены на высоком профессиональном уровне». Совет признал необходимым «продолжить работу над проектом монумента А. Н. Островскому, поручив трем авторским коллективам» (Рыбалко–Сперанскому, Тимченко–Шелоумову и Игнатьеву–Петрову), «давшим наиболее интересные решения, вполне заслуживающие дальнейшей работы над ними в целях получения наиболее полноценного и высокохудожественного проекта памятника».
21 ноября 1952 года Городской Архитектурный Совет рассматривал представленные на третий тур конкурса проекты: А. П. Тимченко (арх. Ф. П. Шелоумов), А. М. Игнатьева (арх. В. С. Васильковский), а также встречный – П. А. Якимовича (арх. В. С. Васильковский).
В качестве экспертов пригласили скульптора В. И. Ингала, архитекторов О. И. Гурьева и Н. Г. Эйсмонта.
Проект скульптора А. П. Тимченко и архитектора Ф. П. Шелоумова был признан «относительно лучшим из представленных» и принят для дальнейшей разработки. Авторы при этом должны были учесть замечания экспертизы, обмен мнений на Совете и на общественном обсуждении проекта в ЛССХе.
В 1953 году проект А. П. Тимченко был принят Художественным Советом Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР (рассматривался также проект А. М. Игнатьева), конкурс признали законченным. С авторами заключили новые договоры, в частности, со скульптором, на выполнение метровой модели, бюста размером в 1.25 н. в. и модели памятника в масштабе 1:10 (в срок до 20 декабря 1953 года).
В то же время к работе над проектом памятника А. Н. Островскому был привлечен скульптор Р. Н. Будилов, и спустя три года состоялся новый тур конкурса.
26 ноября 1956 года на Научном совете по скульптуре Управления культуры Ленгорисполкома обсуждались проекты А. П. Тимченко (арх. С. Г. Майофис), Р. Н. Будилова (арх. Ф. А. Гепнер) и А. М. Игнатьева (арх. В. С. Васильковский) – как встречный.
Большинство членов совета признали лучшим и наиболее удачным проект А. П. Тимченко. «Осмотр этой модели показал, что все пропорции – как фигуры, так и пьедестала – прекрасно сочетаются в одно целое общее и дают собой единый нераздельный образ этого памятника», – отметил в своем выступлении И. В. Крестовский. «Здесь образ дается во всю силу. Он прост, он неназойлив, он по-своему хорошо тяжел, это большой корень, это красивый дуб, большого содержания, крупного объема». Эта точная и образная характеристика принадлежала В. В. Исаевой.
Высокую оценку получил также проект Р. Н. Будилова, однако, были отмечены и существенные недостатки работы. «Здесь очень много хорошего в решении и фигуры, и в целом проекта. Но что заставляет воздержаться от остановки на этом проекте? Прежде всего, скульптору должно быть ясно, каково же окончательное движение фигуры. А вот здесь некоторая неустойчивость движения во всем чувствуется. Здесь как будто взят один из моментов движения фигуры, а не тот постоянный и длительный момент, в котором фигура должна оставаться на века», – отметила в своем выступлении В. В. Исаева.
Многие члены Совета были буквально покорены портретом А. Н. Островского, созданным скульптором А. М. Игнатьевым.
Вновь разгорелся спор о том, какая предпочтительнее фигура: сидящая или стоящая. Сидящая неизбежно вызывала ассоциации с московским памятником Н. А. Андреева. В то же время архитектура театра, по мнению В. В. Исаевой, «располагала» к созданию именно сидящей фигуры: «Мне кажется, что весь характер постройки требует крепкого узла». Этот узел, по ее мнению, могла дать только сидящая фигура.
В свою очередь Ж. А. Мацулевич высказала мнение, что на небольшом пространстве, стесненном зеленью, наиболее выразительной была бы стоящая фигура, дающая возможность «получить многообразные развернутые характеристики». Мацулевич отдала предпочтение проекту Игнатьева, отметив «образность в самой постановке фигуры» и также как многие другие выступавшие, «глубину, сложность, внутреннюю напряженность, остроту характеристики» в созданном скульптором портрете, признав его лучшим на конкурсе.
Художественный совет большинством голосов утвердил и рекомендовал проект скульптора А. П. Тимченко и архитектора С. Г. Майофиса для сооружения.
24 декабря 1956 года Ленгорисполком принимает решение «О сооружении памятника А. Н. Островскому в г. Ленинграде», в котором был одобрен проект Тимченко–Майофиса, утверждено место установки памятника и содержалась просьба в адрес Министерства культуры об утверждении данного проекта памятника к сооружению.
Рассмотренные в Ленинграде проекты были представлены на Художественно-Экспертном совете в Москве 11 марта 1957 года. «Проект памятника Островскому, выполненный ск. А. П. Тимченко и арх. Ф. П. Шелоумовым одобрить и рекомендовать к сооружению в г. Ленинграде. Конкурс считать закрытым, с авторами произвести расчеты в соответствии с условиями договоров», – отмечалось в постановлении.
С Тимченко был заключен договор о выполнении рабочей модели скульптуры высотой 2,1 м к осени 1958 года: в глине – к 25 сентября, в гипсе – к 30 октября.
Однако, несмотря на столь длительную конкурсную процедуру, многолетний напряженный труд скульптора, дважды победившего в творческом соревновании, памятник так и не был установлен».
В фонде Государственного музея городской скульптуры сохранились конкурсные модели памятника Н.А.Островскому, а в фонде графики – проектный лист, который в данной публикации будет представлен впервые.
Также в фонде графики сохранился проектный чертеж мемориальной доски А.Н.Островскому, которую также предполагалось установить к 1950 году.
Рассказывает хранитель фонда мемориальных досок ГМГС Е.А.Шишкина:
«В планах торжественных мероприятий по случаю празднования 125-летия со дня рождения драматурга Исполнительный Комитет Ленинградского городского Совета трудящихся планировал установку не только памятника, но и мемориальной доски. Пунктом 4 протокола заседания от 23.12.1948 г. установка мемориальной доски была поручена Управлению по делам искусств. Управлению предписывалось установить в 1949 году мемориальную доску на доме №44 по ул. Герцена (в наст. время Большая Морская ул.), в котором, в дни своего пребывания в Петербурге, в квартире своего брата Михаила Николаевича, занимавшего пост министра Госимущества, жил Островский. Составление текста мемориальной доски было поручено Институту литературы Академии наук СССР, который надо было предоставить не позднее 1 января 1949 года на утверждение в Президиум Исполкома Ленгорсовета. Представленный к этой дате текст будущей доски не был принят из-за того, что указанные годы проживания Островского по этому адресу /с 1844 по 1886 /, были не совсем точны, так как в этот период А.Н.Островский много раз приезжал в Петербург, но дни пребывания были весьма кратковременными, обычно от 2-х до 3-х недель и указывать на мемориальной доске все даты не представлялось возможным. Второй вариант текста был без указания годов и был согласован. Параллельно с согласованием текста по заказу Музея городской скульптуры на проектирование и изготовление мемориальной доски, в Экспериментальных мастерских Высшего Художественно-промышленного училища им. В.И.Мухиной, архитектор Я.Н. Лукин выполняет проект доски, а в связи с исправлениями в текстовой части, представляет комиссии его новый вариант. Предполагалось, что мемориальная доска будет большая, выполнена из металла и украшена накладным лавровым венком, перевязанным шикарным бантом. По решению заседания Комиссии по приемке рабочих чертежей мемориальной доски драматургу А.Н.Островскому, бант из лент внизу был убран. Однако, дальше проектирования работа по установке мемориальной доски не была продолжена. В фонде музея сохранился проектный чертеж первого варианта мемориальной доски, но архивных документов, писем, актов, объясняющих, почему мемориальная доска А.Н.Островскому не была изготовлена и установлена, найти не удалось».
По воспоминаниям современников, А.Н.Островский не испытывал сильной привязанности к Санкт-Петербургу, в слова персонажей своих произведений он вкладывал собственное суждение о городе «.. и люди в Петербурге не те, да и порядок совсем другой», ни одно действие его пьес не происходит в нашем городе, да и не жил он в нем, приезжал по делам и по надобности, часто посещал Александринский театр, расположенный на одной из центральных площадей города, которая с 1923 года и по настоящее время называется — площадь Островского- это ли не уважение и память о выдающемся русском драматурге.
Екатерина Шишкина
